12 августа 2019

Какую дорогу бы я сегодня ни выбрала, впереди ждало не меньше 150 километров пустыни. Это как минимум три дня автономки не только по еде, но и по воде, потому что на карте никаких источников воды до самой горы Брандберг обозначено не было. Еды достаточно, а вот воды я могла увезти только 17,5 литров: десятилитровый бурдюк, две трехлитровые бутыли на вилке и полторашка на раме. На сколько дней хватит такого запаса? Бюро по туризму рекомендует джиперам иметь воду из расчета 5 литров в день на человека, но мой фактический расход до сегодняшнего дня был куда меньше, около трёх-четырёх литров. Значит спокойно можно рассчитывать проехать на таком запасе дней 5. Налив бурдюк под завязку, я поняла, что слишком тяжело и неудобно, так что пришлось немного вылить. С мыса Кросс я выехала с запасом воды около 16-ти литров.

К северу от Cape Cross в пустыню уходит номерная дорога D2303. На джиперском форуме про нее писали, что совсем глухая и проезжает по ней не больше десятка машин в день. Это как раз то, что мне нужно! Но было и еще кое-что, что будоражило мое воображение, так и манило к себе любопытством — кратер Мессум, к которому никаких номерных дорог не вело. Он находится в стороне от D2303 среди пустыни и гугл не знает к нему никаких путей. Но на топографических картах можно увидеть пунктирную сеть джиповок через кратер, так называемых two-spoor tracks, — накатанных внедорожниками постоянных колей. Одна из таких колей начиналась в сторону кратера почти сразу же от мыса Кросс. Я уже знала, что от этих треков можно ожидать чего угодно: и много километров глубокого песка, по которому и ехать нельзя, и острые камни, и колючие кусты, превращающие тонкие покрышки фэтбайка в решето. Эх, была не была! Пора наконец-то испытать, на что способен мой Пагсли. Приятное щекотание в груди толкнуло меня к тому, чтобы оставить номерные дороги и свернуть на широкую колею сквозь пустыню в неизведанное…

Когда я ехала по асфальту вдоль Берега Скелетов, у меня не было ощущения оторванности от цивилизации. Там все же был Хентис Бэй, по этой дороге ездили туристы и рыбаки, попадались редкие кемпинги. Она больше нагоняла на меня грустные мысли о погибших моряках. А теперь я ухожу в полную глушь. Сперва трек был хорошо накатанным внедорожниками дорогой через поля лишайников. Песка на ней практически не было и ехалось прекрасно. Но похоже, что дорогой этой вообще никто не пользуется. Час, два — и ни одной машины. Но тогда я еще не знала, что на этих треках можно за весь день никого не встретить! Только потом мне рассказали, что джиперы как правило не суются в пустыню в одиночку, а ездят командой в две-три машины, чтобы в случае поломки, прокола или забуксовки можно было вытащить и помочь.

Поначалу то и дело попадались шакальи следы и следы животных покрупнее. Несколько гиен я видела вдалеке и еще каких-то собаковидных животных, которые были так далеко, что разглядеть и понять, кто это, было слишком трудно.

Сперва страх вновь посетил меня. Но так всегда первое время, когда уходишь в глухие места. На Аляске колбасило первые сутки перед двухнедельным автономом на Далтоне. Теперь же меня трясло только пару часов, а потом так же резко отпустило, как и тогда. Главное преодолеть это чувство необъяснимого, иррационального напряжения и продолжить двигаться вперед. Потом само собой становится легко и естественно. Это ведь всего лишь пустыня. Что здесь может быть опасного? Вспоминала слова того полицейского, что остановил меня на трассе: «Леопардов там не водятся». А змей и скорпионов нужно еще поискать. Вода и еда есть, ветер попутный, все у меня отлично! Шакалы в пустыню далеко не заходят — там нет еды, держатся берега, не больше десятка километров.

Дорога рассекает поля личена, а потом лишайники постепенно сменяются совершенно другими пейзажами. Появляются вельвичии — уникальные реликтовые растения, эндемики пустыни Намиб. Увидеть их можно только в Намибии. Вельвичии еще называют вельвичиями удивительными (Welwítschia mirábilis). Я увидела вдалеке небольшое скопление вельвичий и подъехала ближе, чтобы изучить их подробнее. Крутилась вокруг них целый час, ведь растение это действительно удивительное! Растет оно очень медленно и может достигать возраста в несколько сотен и даже тысяч лет. Самой старой и крупной обнаруженной вельвичии около 1500 лет, и в высоту она достигает полутора метров — роста небольшого человека.

Раньше ученые предполагали, что вельвичии берут влагу из грунтовых вод, что корень доходит до их уровня. Но оказалось, что корень не такой уж и глубокий, уходит в землю всего на метр-полтора. А влагу эти растения берут из туманов, присущих побережью. Потому они не растут дальше, чем 100 километров от берега.

Кто-то из местных рассказывал мне, что если брызнуть на вельвичию несколько капель воды, то произойдет чудо. Я капнула и на лист, и на широкий стебель посередине, но ничего не изменилось. Так я и не поняла, что должно было произойти, и продолжила свой путь к своей цели, к вулкану. На горизонте показались четкие очертания гор, обрамляющих кратер Мессум. И чем ближе становились эти горы, тем меньше вокруг было растительности. Здесь уже нет ни вельвичий, ни лишайников, ни редких сухих кустов. Только голые черные камни и песок.

На космоснимке кратер Мессум выглядит как два концентрических круга темных гор. В диаметре этот кратер огромен — внешний круг 25 километров. Но то, как что-то выглядит на карте не имеет ни малейшего отношения к тому, как это ощущается в реальности. Из-за обилия песка в кратере ехать по нему на велосипеде можно целый день и даже не ощутить того, что ты находишься внутри гигантской окружности. Из-за огромных размеров нужно включить воображение, чтобы представить себя внутри вулкана.

Под вечер, когда я преодолела уже около 40-ка километров, на дороге наконец-то показался первый джип. Местный гид вез на заднем сидении туристов. Туристы при виде меня онемели и, пока мы разговаривали с намибийцем, сидели с открытыми ртами и пялились на мой велосипед. А вот опытный африканец мне совершенно не удивился, а только предложил воды.

— Здесь нет ничего опасного! Все, что тут живет, само тебя боится, — с таким ободряющим напутствием гида я начала подъем к кратеру.

Начался медленный подъем вверх к первому кругу гор, обозначавшему край кратера. Дорога стала сильно хуже и превратилась в стиральную доску из острых камней и крупного вулканического песка.

Ехать по такой «дороге» в гору я уже не могла и едва шла пешком. Колея становилась все шире и шире, стиральная доска уже покрывала всю видимую глазом поверхность, от нее негде было скрыться.

Наконец горы остались где-то позади, открылось широкое пространство. Я внутри кратера, ух как это здорово! Спустя какое-то время мне даже показалось, что я доехала до его центра, но это был лишь мираж сознания. Я у его южного края, а луна уже показалась в ясном небе. Как же радостно от того, что жилище свое я могу поставить где угодно и завершить день в таком необычном, уму непостижимом месте.

Первый раз я ночую в вулканическом кратере. Мессум полон огромного пространства, вечной тайны, спокойствия и прозрачности. Ощущение, будто ты на на Луне или на Марсе и совершенно один на всей этой планете. Вокруг нет ничего живого, не слышно пения птиц, не жужжат насекомые, а растительность настолько скудная, что ее и вовсе не заметно. Только на закате дул довольно сильный ветер, а когда стемнело, он стих и все стало удивительно спокойно. Луна освещала пейзаж так сильно, что не нужно было никакого фонарика.

13 августа 2019

Проснулась я как обычно перед рассветом. Не хотелось терять драгоценный солнечный свет, когда зимний день такой короткий. Утро было росистым. Сначала подумала, что конденсат покрыл палатку только изнутри, но он оказался и снаружи на тенте, и велосипед был полностью покрыт каплями воды. Теперь стало наглядно понятно, откуда вельвичии берут влагу в условиях пустыни. Наверное, можно эту росу с тента собирать, если с водой вдруг будут проблемы. Но чем дальше от океана, тем меньше вероятность образования росы.

Ночлег в кратере так меня вдохновил и зарядил совершенно непонятно откуда взявшейся энергией, что я бодро покрутила дальше, с огромным энтузиазмом, несмотря на то, что колеса буквально тонули в песке. С каждым новым километром я была все больше потрясена масштабом пространства и его нетронутостью, будто бы я прикоснулась к первозданной душе Земли.

Пейзажи открывались все более удивительные: фантастические лунные горы, крупные обломки древней лавы и самая настоящая каменная пустыня. Кратер оказался таким огромным, что ехала я по нему практически весь день, и только во второй половине дня вновь достигла внешнего края, очерченного горами.

Мессум, названный по имени первого исследователя, образовался 130 миллионов лет назад во времена, когда Африка и Америка были единым континентом под названием Гондвана. Ученые верят, что это извержение было самым мощным во всей истории планеты. Это событие привело к образованию Атлантического океана, расколу Гондваны и формированию современных континентов. Словом, обладало неимоверной разрушающей и одновременно созидающей силой! Мессум — это кальдера, то есть большой вулканический кратер, образовавшийся в результате крупного извержения, приводящего к разрушению устья вулкана. Представьте, насколько огромным был этот вулкан, если ширина его устья была 18 километров.

Кратер обнаружил немецкий геолог Хенно Марин в 1939 году. С геологической точки зрения 130 миллионов лет назад Мессум был котлом из огненно-красной лавы — растекающегося расплавленного моря, сильный жар которого создал базальт, гранит и разнообразные кристаллы кварца. По сей день природа остается творцом, хотя уже и не в таких масштабах, как раньше. Осадочные породы разрушаются временем, ветром, жарой и конденсируемой влагой.

В самом центре кратера есть очень примечательная скала — Bakkrans, также вулканического происхождения. Возле этой скалы находилась стоянка древнего племени дамара, одной из разновидностей бушменов. Тут меня прошибло мыслью, что вулкан этот потух еще до существования человечества на Земле и во времена первых людей этот пейзаж, возможно, выглядел точно так же, как и сейчас! Удивительный пример постоянства ландшафта, который редко встретишь теперь на нашей планете, ведь люди меняют пространство вокруг себя до неузнаваемости. Но такое постоянство напоминает еще и о том, как короток век человека в сравнении с этими вечными мертвыми гранитными скалами. И за это я все больше и больше люблю Африку.

Когда я наконец пересекла кольцо гор, обозначающих край кратера, дорога вышла к руслу невидимой реки Мессум. В русле появилась растительность, и ландшафт уже не выглядел таким безжизненным. Вновь появились следы животных, но в основном копытных, различных антилоп и ориксов. Я училась их читать по форме и размеру. Шакалы здесь, похоже, уже не водятся.

Колея шла прямо по руслу реки и песок стал таким рыхлым и глубоким, что ехать по нему было совершенно невозможно. Потом появилась мелкая галька, тоже перемешанная с глубоким песком, колеса в этом всем утопали. Раньше если я сталкивалась с такими раскатанными колеями, то съезжала на «целину» и ехала по краю. Но здесь вокруг были одни кусты, а песок на «целине» был еще глубже, чем на тряской колее. Теперь обмануть дорогу таким образом уже не выходило и приходилось тянуть велосипед пешком метр за метром. Я завязла. Выбилась из сил. За два часа продвинулась от силы на 7 километров, и перспектива казалась мне совсем безрадостной.

Потом добавился довольно крепкий встречный ветер, а горы вокруг стали как из вестернов, напоминали каньоны Юты. Постоянно хотелось пить, а жар от песка исходил такой, что я уже полностью была покрыта потом то ли от чрезмерных усилий, то ли от температуры. Пот сочился из каждой поры на теле. А чего еще я хотела? Теперь я уже посреди ничего, на сотню километров вокруг никто не поможет, надо брать себя в руки и продолжать двигаться дальше.

Наконец колея повернула от русла направо и ветер оказался боковым, да даже почти попутным! Наконец-то можно ехать, и земля под ногами стала значительно плотнее. У намибского рельефа есть одна отличительная особенность: ты находишься в горах и едешь фактически по горному ландшафту, но из-за огромных масштабов пустыни изменения высоты совершенно не чувствуешь. Я поднялась уже на 600 метров над уровнем моря, а дорога продолжает подниматься все выше и выше без ощущения этого.

Впереди показались очертания горы Брандберг — самой загадочной горы во всей Намибии. Четкий, выразительный силуэт. На карте эта округлая возвышенность среди относительно ровной пустыни выглядит как родинка на теле Земли. Эта необычная гора во все времена притягавала к себе людей. Теперь и я вижу ее таинственный профиль впереди, а дорога, если ее можно назвать таковой, уходит все дальше за горизонт к горе. Этот силуэт тянет меня будто магнитом.

И снова я спускаюсь к сухому руслу реки Мессум. Ну никак мне его сегодня не избежать. Время стремительно приближается к закату, моя тень на песке становится все длиннее. Пора задуматься о ночлеге. Как же хорошо, что впереди нет никаких ориентиров. До горы Брандбер еще слишком далеко, да и гора есть гора, просто огромный географический объект. Вся пустыня сегодня мой дом. Ставь палатку где хочешь. Устала — раскидывай лагерь под звездами. Да, такой ритм жизни мне нравится куда больше, чем перемещение от кемпинга до кемпинга или от деревни до деревни.

Замечаю вделеке единственное дерево. Настоящее, большое и зеленое дерево — такая редкость в пустыне! Это не метровые кусты верблюжьей колючки, разбросанные по всему руслу реки и к которым с велосипедом и приближаться-то опасно: вся земля возле них усыпана колючими ветками. Это роскошное дерево, которое дает благодатную тень — величайшую ценность в этом уголке планеты. Я ставлю палатку возле него. Проехала сегодня всего-то 38 километров, но каким неимоверным трудом они мне дались! Хотела было дожать до 40-ка, но зачем, когда есть такое шикарное дерево? Ужасно устала, даже ужинать не хочется. Не хочется вообще ничего. А этот сильный предзакатный ветер вырывает палатку из рук. Ну почему смена дня и ночи здесь вызывает у природы такие бурные эмоции, что все живое попадает под раздачу? Я знаю ответ, но он меня не успокаивает. На дереве живут какие-то птички и громко чирикают — у них тоже началась вечерняя активность. Пустыня остывает, поднимая небольшую песчаную бурю.

Только солнце садится за горизонт и уступает место луне, как ветер стихает и наступает тишина и покой. Наконец палатка поставлена. Ужин впихиваю в себя силой: быстрая вермишель и чай с вареньем. От усталости появились гнетущие мысли: побыстрее бы все это закончилось. Сияние звезд в ярком свете луны немного успокаивают. Я лежу и пытаюсь отыскать среди миллиона звезд Южный крест. Такое чистое небо и яркий ночной свет бывает только в Африке. Наверное, так и пересекаются пустыни: нужно только время и немного терпения. Завтра будет новый день и новое настроение.

Продолжение >