Несмотря на зловещие прогнозы, погода радует второй день подряд. Все обстоятельства сошлись таким образом, что день оказался практически идеальным во всех смыслах! Я выехала из Колдфута и долго не могла понять, почему же на дороге так пусто. Ни единой машины. А потом вспомнила, что в 30-ти милях к северу дорога должно быть перекрыта из-за ремонта. Нашла фото с датами и точно – сегодня до 6 вечера дорога перекрыта. Но для меня-то в этом только одни плюсы! Нулевой траффик и никаких траков, прекрасная погода, идеальный рельеф и потрясающие виды – давно я не получала такого наслаждения от езды на велосипеде.

В таких условиях получается полное погружение в дикую природу и отрыв от цивилизации, никто не нарушает это равновесие, ведь сегодня весь мир только для меня одной. Часто я ехала прямо посередине дорожного полотна, много фотографировала, летала на дроне – в общем наслаждалась жизнью по полной программе. За весь день проехала только пара траков дорожных рабочих и все.

Хребет Брукс демонстрирует свою красоту и величие. Ехать здесь легко, а горы мелькают как живописные декорации по сторонам. Такая тишина вокруг, только слышен шорох шин и звуки животных и птиц, которые разбегаются в стороны из кустов, когда проносишься мимо. Здесь очень много зайцев, но они такие шустрые, что поймать их в объектив невозможно. Этот участок дороги от Колдфута через перевал Атигун я запомнила как самый живописный на всем протяжении Далтона.

К шести вечера я подъехала к 209-ой миле Далтона, откуда начинался ремонт дороги. К вечеру машины уже стали потихоньку появляться и накапливаться у закрытого участка. Моя задача сегодня состояла в том, чтобы продвинуться как можно ближе к перевалу Атигун, а завтра посвятить весь день его преодолению. Я рассчитывала на то, что в шесть дорогу откроют, как было обещано в официальном объявлении.

Вот появилась неприятная пыль, сопровождающая дорожный ремонт, а дальше и предупреждающие оранжевые знаки. И в конце концов я уперлась в очередь из нескольких машин, путь которым преграждал рабочий со знаком STOP в руках. Первым в очереди стоял фургон, весь расписанный названиями очень известных аутдор-компаний, выступающих спонсорами, и большими буквами было написано что-то вроде «14 000 miles non-stop on bicycle». Это был фургон австрийского спортсмена Майкла Страссера, который решил побить мировой рекорд скорости проезда Пан Американы на велосипеде.

— А кто же из вас спортсмен? – спросила я у группы молодых ребят, стоявших рядом с фургоном.

Майкл представился, и мы немного пообщались пока ждали встречный поток машин. Он рассказал о своих грандиозных планах. Говорит, что сейчас мировой рекорд от Дэдхорса до Ушуайи составляет 99 дней, он хочет проехать быстрее и стартует послезавтра. Посмотрев на мой навьюченный велосипед, он сказал, что то, что он делает – это совершенно другое. Это чистый спорт из разряда Red Bull Trans Siberian-Extreme, только гонка индивидуальная. Хоть я сама и не испытываю тяги к гонкам на скорость, но любовь к велосипеду нас определенно объединяла, и я пожелала Майклу всяческой удачи. Он, наверное, тоже не испытывает любви к тасканию тяжелых сумок по перевалам, но пожал мне руку с уважением. Приятно.

Через участок ремонта открыто реверсивное движение, а на велосипеде вообще проехать нельзя. Меня попросили подождать, загрузить велосипед в кузов пикапа дорожной службы и проехать с ним пару миль. Но команда Майкла уже предчувствовала проблемы из-за такого запрета, ведь важно было проехать на велосипеде каждую милю, чтобы рекорд был признан. Им пришлось обращаться с заявлением в дорожную службу, чтобы проезд спортсмену разрешили в исключительном случае.

(Теперь уже стало известно, что Майкл Страссер установил новый рекорд: из Дэдхорса до Ушуайи за 84 дня!)

Вот показался встречный траффик. Среди скудного количества машин ехала группа мотоциклистов. Один из них развернулся и направился прямо ко мне. Да это же Энди! А я не сразу его и узнала в шлеме. Мы обнялись как старые друзья:

— Ты сделал это!
— Упал один раз! Там такой крутой уклон на перевале в одном месте был. Занесло, — шепотом говорит мне Энди и показывает сбитые костяшки.

На пикапе меня везла забавная тетя и прокуренным голосом сетовала на трудности работы в заполярье:

— Вот видишь тут труба идет под дорогой? Каждый год по весне дорога сползает вниз к реке и её кладут по-новому. Я не инженер, наверное, был какой-то смысл строить все именно так, но дорого этот ремонт обходится Алиеске! В этом году тут работает пять компаний, у каждой свой участок дороги. И все делают все по-разному – crazy!

Высадили меня как-то неожиданно быстро, в этой подброске я не видела особого смысла. Но правила есть правила, я поехала по свежеотремонтированной дороге. И действительно можно было сразу понять, где заканчивалась зона ответственности одной компании и начиналась зона ответственности другой. Где-то лежал крупный белый гравий и мелкие ручьи были упакованы в специальные гофрированные трубы, а где-то дорога была просто закатана ровненьким грунтом.

Оставаться на ночевку в зоне ремонта мне никак не хотелось, на обочинах попадалась дорожная техника, свален мусор, старые трубы и арматура. Я все пыталась проехать его полностью, но новая дорога все не кончалась, а знак «END ROAD WORK» все не появлялся. Перед закатом я свернула к нефтяной трубе и поставила палатку. До перевала остается 40 километров, и дорога уже медленно начинает набирать высоту. Займусь-ка я этим завтра.

Сегодня прогноз по дождю не сбылся, возможно дождь остался в Колдфуте. Я тайно надеюсь, что завтра с погодой тоже повезет. Возле моей палатки много зайцев, они сидят целыми группами метрах в десяти и смотрят, как я готовлю ужин. Вся тяжелая еда у меня практически закончилась, и осталось несколько пакетов сушеной. Так что сегодня залила кипятком один из пакетов – биф строганов. На пачке написано «2,5 порции», но я умяла весь пакет за один раз, и много не показалось. Вполне вкусно и питательно. Но как же хорошо, что я взяла эти сушеные пакеты с запасом и не особо обращала внимание на то, сколько порций на них написано. Только теперь сидя в полной глуши, когда и до Фэрбенкса, и до Дэдхорса одинаково больше трехсот километров, я понимаю, что тащу всю эту еду не зря. Я все делаю правильно, и это чувство не описать словами.

23 июля 2018. День 30           

Ровно месяц в пути. Осталось совсем немного, но сегодня предстоит трудный день. Нужно будет хорошо потрудиться и ни в коем случае не сдуться, от этого зависит весь исход моей экспедиции.

Утро было ясным. Я поверила в то, что прогноз на дождь опять не сбылся, плотно позавтракала, впихнув в себя большую порцию омлета, и отправилась к перевалу. Только выехала с сервисной дороги на Далтон, как меня тут же поймала машина дорожной службы: опять заставили прокатиться в кабине. Бдительность на высоте, а я делаю как велят и не спорю. Провезли меня всего одну милю. И стоило из-за этого так напрягаться – опять запихивать велик в кузов! Хорошо, что задние сумки уже снимать не пришлось. Подняли велик вместе с ними, ведь полегчал он знатно. Дорожник-бородач протянул мне бутылку воды и два яблока в дорогу.

Наконец участок ремонта закончился, а долина медленно стала превращаться в ущелье. Горы стали сгущаться и плотнее нависать над головой, виды становились драматичнее, а дорога медленно уходила вверх с едва заметным набором.

Теперь я собирала в голове всю информацию, которую я получила о перевале Атигун от разных встреченных людей. Все последние дни я только и думала о перевале и постоянно прокручивала момент его преодоления в голове. Информация была очень противоречивой и заставляла сделать только один вывод: степень неопределенности здесь зашкаливает. На одной чаше весов были пугающие впечатления: «я три дня пережидал снежную бурю в палатке»; «дождь превратился в белую крупу, ноги мои стали ужасно мерзнуть и мгновенно задеревенели — и вот перед нами уже абсолютно белая дорога»; «резина у нее такая злая, широкая, дождь пошел – грязь облепила все, и она встряла намертво»; «там такой крутой уклон на перевале и гравий очень скользкий, меня занесло, и я упал». А на другой были обнадеживающие: «резина у тебя нормальная – ты проедешь»; «мне повезло с погодой, не так там все и страшно»; «да сам перевал очень короткий, дорога незаметно набирает высоту, а крутой участок всего километров пять, мы его пешком прошли за два часа». Погода сегодня была ясная, я склонялась к обнадеживающим мыслям, но все равно держала в голове коварство этих широт.

Ехать по ущелью действительно было легко, и я без особых усилий и с удовольствием доехала до смотровой площадки под названием «Last spruce» («Последняя ель»). Никакой последней ели там конечно уже нет — ее срубил вандал в 2004-ом году. В старых отчетах американских велотуристов еще попадаются фото пня этой самой северной на Аляске ели, но сейчас уже и пня от нее не осталось. Зато лес здесь действительно исчезает, и дальше за перевалом начинается настоящая тундра без единого деревца. Здесь в Арктике линия леса кончается на высоте 770 мнум. С южной стороны перевал Атигун как бы двухступенчатый. Первый крутой виток подъема с 770 до 1000 метров заканчивается небольшим горным плато — Chandalar Shelf. А через десяток километров ровного плато уже следует второй, основной, виток подъема на 1450 метров. Немного перекусив, я принялась штурмовать первый виток подъема. Въехала я на него медленно в седле и долго радовалась этой своей способности. Но почти в конце подъема заметила, что за моей спиной начинают быстро скапливаться облака и формируется огромная грозовая туча. Это произошло удивительно быстро, как бы из ниоткуда, из совершенно ясного неба. И буквально за тот час, что я поднималась на плато, туча уже преследовала меня сзади.

Несколько километров ровной дороги на плато Chandalar Shelf я усиленно убегала от тучи. Она стремительно шла за мной, пугая громом и молнией. Грозовая туча – это дождь ненадолго, нужно спешить и искать место где спрятаться, переждать. Так всегда думаешь. Но где найти укрытие среди гор в абсолютно пустой тундре? И тут я чувствую будто что-то тянет меня назад. Что за черт? Медведь напал? Нет, отвалился багажник, и сумки вместе с ним волоклись по земле. Ну все, теперь мне конец. Спешно ищу причину: слава богу только болты ослабли от тряски и трубки выскочили из своих креплений. Наскоро прикрутила багажник обратно под сверкающими молниям и накрапывающим дождем, закрепила для надежности к подседельному штырю багажной резинкой. Но что это впереди? Какие-то сооружения. Показалась арктическая станция Ченделар. Загадочные гаражи, арктические вездеходы на гусеницах и цистерны с топливом. Я заметила, что в одном гараже-ангаре приоткрыта дверь, машинально свернула к нему, затащила туда велосипед и как только заднее колесо оказалось под крышей, полил такой ливень, каких я давненько не видывала. При всех этих маневрах у меня выпала бутылка с водой и осталась лежать на дороге, я только проводила ее взглядом из гаража.

Все было как в кино про полярников. Арктическая станция, где слабо ощущалось присутствие человека, но все было открыто. Из ангара внутренняя дверь вела в комнату дежурного. На покосившемся столе лежали какие-то старые пыльные регистрационные журналы, рядом висели каски и защитные жилеты. Ощущение такое, будто здесь была какая-то эпидемия, унесшая жизнь всей команды. Вдруг в ангар через дальнюю дверь зашел человек, но меня он не заметил и так же внезапно куда-то исчез. Черт побери! Я в настоящей Арктике, за полярным кругом, на 70-ой, блин, широте! Прямо как в фильме «Как я провел этим летом». Пробило меня там неслабо. Вот оно это ощущение Арктики, пришло наконец-то.

База Ченделар используется для очистки дороги от лавин. Здесь самый опасный участок и хранятся специальные пушки, которые отстреливают потенциально опасные лавины со склонов. Поскольку летний сезон короткий, база действует практически круглый год, разве что с небольшим перерывом на короткое лето. Ливень закончился, грозовая туча прошла, и я поспешила дальше. Бутылка моя так и лежала – за этот час по дороге так никто и не проехал.

Когда я подъехала к подножию перевала, оказалось, что гроза не прошла совсем, и дождь ударил с новой силой. Мне только оставалось стоять на дороге, впитывать потоки воды и ждать прояснения. Ехать дальше по такой погоде нельзя. Но вот небо прояснилось снова, на этот раз надолго. Солнце быстро высушило меня и пыталось высушить дорогу, но все же она очень сильно раскисла.

Дальнобойщики, спускающиеся с перевала, предупреждали меня, что на северной теневой стороне очень много скользкого гравия, чтобы я была осторожна. Ехать вверх было теперь невозможно: сползаешь вниз вместе с велосипедом, колеса прокручиваются в жиже при каждом нажатии на педаль. Пешком тоже идти тяжело, но так лучше – есть хоть какой-то дополнительный упор ногами. Здесь мне впервые предложили подброску, но я от нее отказалась. За два часа я дотащила велик до вершины. Самое сложное на сегодня, да и вообще за все путешествие, было позади. Наверное. Ведь никогда не знаешь наверняка.

На перевале меня сразу же атаковали комары, а на той стороне их становилось все больше и больше – впереди лежала болотистая тундра до самого Северного ледовитого океана. Но вид с Атигуна открывался такой, что никакие комары не могли причинить беспокойства. Я просто стояла, затаив дыхание. Передо мной открывалась настоящая Арктика – голая, драматичная, немного страшная и бесконечная. Именно этого я ждала так долго и ради этого ощущения стоило преодолевать все трудности. Ты один в этом безмолвном, уходящем в бесконечность пространстве.

За то время, что я поднималась вверх, дорога подсохла не только на южной, но и на северной стороне, и я стала осторожно спускаться вниз. С северной стороны перевал показался мне более пологим, а крутой участок тоже достаточно короткий, быстро переходящий в плавный спуск. Но где тут ночевать? Да вот везде, где хочешь!

Было немного ветрено, и я увидела вдалеке скопление бетонных блоков. Что хорошо в тундре – просторы просматриваются на многие километры вперед, все на виду, деревья не мешают обзору. Среди этих бетонных блоков неплохо было поставить палатку. Блоки защищали меня от ветра и от возможной непогоды, которая могла прийти ночью. А на один такой блок я положила сумки с едой – вот сколько полезных функций он выполняет.

Продолжение >